Как мне кажется, главный приём Toiletpaper — создание визуального эффекта «ложного воспоминания». Образы журнала — это синтез, в котором смешаны коды разных десятилетий. От 1950–60-х они берут стерильный, глянцевый оптимизм коммерческой рекламы. От 1970-х — психоделические, почти кислотные цвета. От 1990-х — иронию и провокационность модной съёмки. В результате вы смотрите на картинку, которая кажется смутно знакомой, но не можете точно сказать, когда она была сделана. Она существует вне времени.
И в эту идеальную, вылизанную оболочку наши итальянцы помещают абсолютно сюрреалистичные, тревожные и часто абсурдные сюжеты: идеально уложенные волосы, засунутые в сосиску; рука в латексной перчатке, держащая кусок мыла с отпечатками зубов; отрубленные пальцы с идеальным маникюром.
В этом есть рифма с Кодексом Серафини. И там, и здесь — сюжеты, которые одновременно притягивают и вызывают беспокойство. Но если Кодекс перегружен текстом (который невозможно прочесть), то Toiletpaper, наоборот, полностью от него избавлен. Эффект, однако, один и тот же: в обоих случаях мы лишены привычной опоры на слова и вынуждены вступать в прямой диалог с изображением, достраивая смыслы самостоятельно.