«ПартенопА» Паоло Соррентино
Алексей Полеухин

«ПартенопА»
Паоло Соррентино




Алексей Полеухин,
сооснователь студии «Gonzo: Research&Art»

Иногда фильм цепляет с первой минуты, а иногда — оставляет в растерянности и во время просмотра, и после титров. Так случилось со мной и «Партенопе» Паоло Соррентино.
Мы с Ксюшей посмотрели его (она — трижды!), сверили впечатления — и оказалось, что видели один и тот же фильм совершенно по-разному.
Взгляд Леши:
красота без иронии

Для меня вершина Соррентино — это «Молодой папа», где есть всё: и гениальная картинка, и глубина, и, главное, — ирония. А в «Партенопе» иронии нет. И от этого вся история (на мой субъективный взгляд) выглядит архаичной и картонной.

Весь сюжет строится вокруг фигуры «Дивы» — прекрасной женщины, которую все вожделеют. Мы уже видели это у Бертолуччи в «Ускользающей красоте», у Торнаторе в «Малене». Снова обожествление и одновременно дикая объективация. Смотришь и не понимаешь: неужели это всё на полном серьёзе?

Да, фирменная картинка Соррентино на месте. Но без иронии она рискует превратиться в эстетику «парфюмерной рекламы» (как точно заметил один критик). Такое ощущение возникает, когда ты не можешь эмоционально подключиться к истории, и тебе остаётся только разглядывать красивые, но холодные кадры.

Я не пожалел, что посмотрел фильм. Но пересматривать его, в отличие от «Великой красоты» или «Папы», я точно не буду. Восторга не случилось.
Взгляд Ксюши:
человек природы vs. человек культуры

Для меня точкой входа в фильм стал вопрос, который задаёт один из героев: «Что такое антропология?». Мне кажется, весь фильм — это мучительный поиск ответа на главный антропологический вопрос: героиня — «человек природы» или «человек культуры»? Она пытается найти себя между этими двумя полюсами.

Все разрозненные сюжеты — миф о Неаполе*, университетская жизнь, дихотомия красоты и уродства, богатства и нищеты — легко собираются в единую картину, если смотреть на них с позиций этого вопроса. Например, сцена с суперзвездой, которая презирает «неотёсанный» Неаполь, но в попытке отторгнуть свои корни сама становится уродом. Или то, как Соррентино с одинаково мощной, завораживающей эстетикой показывает и роскошь, и самые бедные кварталы.

В этом эстетическом равновесии и заключается ответ на главный вопрос: Соррентино не выбирает между «природой» и «культурой», а показывает, что человек — это неразрывный и часто мучительный синтез обоих начал.
Вот такие два разных взгляда. А как вам показался фильм?



* — Партенопа (Parthenope) была одной из сирен — мифических существ с телом птицы и головой женщины, которые своим чарующим пением завлекали моряков на скалы. Когда Одиссей, по совету Цирцеи, проплыл мимо их острова, заткнув уши своей команде воском, а себя привязав к мачте, сирены были унижены тем, что их чары впервые не сработали. В отчаянии они бросились в море и погибли.

Тело сирены Партенопы было выброшено волнами на берег в том месте, где позже был основан город, названный в её честь — Партенопея, который со временем стал Неаполем. Таким образом, она — мифическая основательница и душа города, символ его пленительной, но иногда губительной красоты.

В фильме Соррентино главная героиня, которую тоже зовут Партенопе, является прямой отсылкой к этому мифу. Она (как и её мифологическая тёзка) обладает завораживающей красотой, которая притягивает и сводит с ума окружающих её мужчин.
Курсы в «Гонзо»
«с нуля — в плюс бесконечность»
«такого не было в макете»